Почти вся моя семья — долбаные пока...

Почти вся моя семья — долбаные показушники. Ведь на людях всё должно быть пристойно. Бабушка демонстративно курила сигареты дорогущей марки, имела статус вип-клиента в салоне красоты и носила одежду а-ля дворянка начала 20 века. Зато могла месяцами мыться в тазу, есть из одной тарелки и сидеть в полумраке, чтобы ставить соседкам икру и коньяк чуть ли не ежедневно — надо же поддерживать имидж. Отец всегда лощёный и элегантный. Кривился, когда слышал слово "грёбаный". Но дома пердел во время ужина и фыркал, если я просила не портить аппетит. Мать одевалась в меха и бархат, зимой носила туфли на шпильке (хоть и ездила на машине, но всё же). Никогда не ела на застольях, а то вдруг ей при гостях понадобится "в уборную". При этом дома чуть ли не мимо унитаза клала, ершика принципиально не касалась — это же фи. От меня требовали быть леди, даже штаны носить не давали. Нельзя играть в песочнице — это грязно. Нельзя кричать на улице — это неприлично. Даже если тебя бьют — сама виновата. Нельзя громко смеяться — "воспитанные люди не ржут". И лишь мой дядя, который старше меня всего на восемь лет, жил, как хотел. Ходил, в чём удобно, мог выпить чуть лишнего с друзьями и матерился, как сапожник. Но именно дядя, которого вся семья, кроме меня, презирала, поддерживал меня во время депрессии из-за предательства подруги. Именно он забирал меня зарёванную со съёмной квартиры после разрыва с женихом. Несколько часов вытирал сопли и пытался развеселить. А мать лишь сказала, увидев меня: "И ты так шла по улице? Постыдилась бы, что за вид!" Именно тогда я ушла жить к дяде. Два года прожила с ним, месяц назад вышла замуж за его лучшего друга. Мы втроём периодически собираемся и пьём пиво по вечерам, ходим в одинаковых берцах, по выходным вместе гоняем в тир и в парк на качели, лопаем сладкую вату и шаурму на улице. Мать с отцом и бабушка сокрушаются, что я "выгляжу и веду себя неподобающе", да ещё и вышла за такого же, как дядя. Моего мужа они принципиально знать не хотят. А мне плевать. Теперь я могу во весь голос смеяться на карусели, могу петь в парке под гитару и просто быть собой. Теперь я — это я, а не красивый фантик для поддержания престижа семьи. Счастье есть!