Длинные Истории про настоящее

Три моих первых года службы тогда ещё в милиции прошли на привокзальном участке. Чудес по жизни там встречалось много, но запомнился только один случай. Ошивалась на площади неопределённого возраста цыганка Марьям со своим извечным гадально-попрошайным ремеслом. Что называется "тёртый калач" или "стрелянный воробей" - опытная профессионалка в своём деле. Настолько опытная, что работала в одиночку безо всяких помощниц. Даже когда по вокзалу и вокруг него понатыкали камер, она каким-то внутренним чутьём отыскала несколько "слепых" для них зон, где и обрабатывала клиентов. У нас в отделении она оказывалась редко, ибо не жадничала особо, не обирая доверчивых лошков до нитки, да и доказать факт "охмурения" зачастую было невозможно. Но меня сразу предупредили - с ней наедине в кабинете никогда не оставаться и не беседовать - заболтает на раз-два. И вот как-то заступив на дежурство, снова обнаруживаю в нашем "обезьяннике" эту Марьям, сданную по смене.

Помню, что в детстве, несмотря на большую семью, всем было не до меня - матери, догуливающей "потерянные" на вынашивании детей молодые годы, отцу-моряк, брату лоботрясу, даже бабушке. И мной занималась исключительна старшая сестра. Я буквально издевался над ней, висел на шее, требовал абсолютного внимания, не понимая, что этой восемнадцатилетней девчонке, которая была у меня одной за всех, хочется элементарно пожить нормально - для себя. Когда она делала домашнюю работу, то просила меня быть потише или грозилась уложить спать. Я закатывал ей истерики. Каждые выходные она гуляла со мной, водила в парки, музеи, в кино на мультики. Она пыталась научить меня читать, а я швырял букварь ей в голову от злости, что меня чего-то заставляют делать. Она приходила на все мои утренники, а я обвинял её в том, что она скрывает даты моих праздников в саду и школе от родителей, поэтому они не появляются. Она сидела надо мной ночами, когда болел, поила микстурами и меняла компрессы.

Всё началось почти три года назад. Я стояла на остановке, как вдруг заметила, что на меня пристально смотрит пожилой мужчина. Потом он наконец растерянно подошёл и с каким-то странным, словно испуганным взглядом, спросил: "Не Оксана ли вас зовут?" Я ответила: "Нет", — и забыла об этом. Пару месяцев спустя я провожала родителей на море, и как только они сели в поезд, ко мне начали приставать вокзальные цыганки, называя при этом Оксаной. Я хотела побыстрее отвязаться от них, так что не стала с ними разговаривать и просто ушла. Где-то через год я была в торговом центре, сквозь толпу меня схватила за руку какая-то женщина и начала ошарашенно расспрашивать, куда же я пропала, почему не связалась с ними, говорила, что я очень выросла, и конечно же, добавляла имя Оксана. Я сказала, что она обозналась, и та, подозрительно посмотрев на меня, извинилась и ушла.

Мою маму сразу после школы выдали замуж. Умная, красивая, 18-летняя отличница с золотой медалью и просто душа компании превратилась в тень. Отец был старше мамы на 15 лет. Он являлся обеспеченным человеком, а родители мамы еле концы с концами сводили, поэтому настояли на свадьбе. "Семейная" жизнь была для мамы адом. Отец запугивал, бил ее и орал, что ей все равно никто не поверит, он в прямом смысле насиловал ее. Когда мама не успевала приготовить обед или вымыть посуду - бил ее бляшкой от ремня, да так, что оставались красные полосы, не сходившие неделями. О работе мама даже не заикалась. Отец одним ударом выбил у нее эту мысль, мол, нечего на мужиков смотреть (мама мечтала стать педиатром). Через четыре года мама родила меня. Отец ждал наследника. Нет-нет, в роддоме он, как полагается, поцеловал маму, поздравил ее, но после выписки дома избил ее ремнем. Бил с такой силой, что едва не разошлись швы от кесарева. Мама хотела уйти, но идти ей было некуда.

Никогда не любила так называемые женские обязанности. Дома убиралась только с подачи родителей, дабы пиздюлей не получить. Захотелось есть — пошла в магазин и купила полуфабрикаты; о том, чтобы приготовить самой, и речи быть не может. Когда отец утром заставлял маму гладить ему одежду, у меня начиналось внутреннее возгорание, источником огня которого являлось непонимание того, почему мужчина в 45 лет не в состоянии взять в руки утюг и привести свои одеяния в божеский вид. Родственники перманентно твердили, что с таким убогим мировоззрением мужа мне не видать как своих ушей. И вот мне 17 лет, я встречаю парня и влюбляюсь. Самое чудесное, что это взаимно. После нескольких месяцев отношений, он предлагает жить вместе. Моя семья была не против, наоборот, они ликовали и всё говорили, мол, наконец-то поймёшь, что такое быть настоящей девушкой, научишься готовить и ублажать своего мужчину. Собрала вещи и переехала к любимому. И, о, боже, как я счастлива.

Я знала многих стариков. Не только своих многочисленных родных, со многими общалась на студенческой практике в глухих деревнях русского севера. Была одна информантка, бабушка 1929-го года рождения. Её семья жила в Ленинграде. Когда началась война, мужчины ушли на фронт, женщины остались трудиться в тылу, а детей попытались эвакуировать (успели, как мы помним, не всех). Та бабушка отправилась в эвакуацию. По дороге поезд разбомбили. Погибло много детей, а тех, кто выжил, расселили прямо где это случилось, по близлежащим деревням. Когда до города дошла весть о поезде, женщины побросали станки и поехали искать своих детей. Нашу бабушку её мама нашла. Так и жили они в той деревне, где через 75 лет я с ней познакомилась. Была другая бабушка-информантка, 1919-го года. Она ворожила, и некоторые односельчанки, лет на двадцать младше, её недолюбливали. "Шурка-то, – говорили, – чего так зажилась-то?

Муж работает на немецком заводе, производят всевозможные лекарства. Мастером взяли девицу, 25 лет, после универа только, молодой специалист. Муж в подчинении. Так она к нему с первого же дня начала проявлять симпатию. Домой приходит постоянно нервный, мол, то рукой по руке проведёт, то приобнимет за плечо, когда проверяет партию, то за столик подойдёт на обеде и глазки строит. Муж кольцо обручальное на службе не носит — на цепочку, где крестик висит. "Я ей, — говорит, — решил сказать. На обеде подошла как обычно, я ей и говорю, что женат, жену люблю", — а деваха улыбается и говорит: "Ну, и люби, я же тебе жениться не предлагаю". Короче, всё это длилось почти месяц, муж злой после работы, заебала, сил больше нет. "Пригласи, — говорю, — её в кафе. Всё вместе объясним". Сказано — сделано. Подходим, она уже за столиком. Муж мне пальто снять помог, стул отодвинул (всегда так было). Сели, она вообще не испугалась/удивилась.

С пятого по восьмой класс была у меня подруга. Дружили мы самой настоящей и искренней дружбой! Мы чуть не спалили её квартиру, пытаясь сделать авторские свечки. Могли пол дня просидеть на дереве, болтая и питаясь зелёной алычой. Мы кидались в прохожих пакетами с водой и клюквой, которую так бережно собирала её бабуля по лесам. Мы разучивали танцы клипов с Эмтиви, стоя перед отражением в секции. У нас был собственный куст сирени, на который мы никого не пускали и сидели в нём, пугая прохожих. Я вместе с ней никуда не выходила, когда у неё высыпало простудой на губах, а она учила меня брить ноги и почему-то руки). Во дворе мы играли во всё, что только можно и даже дрючили мальчишек в пионербол и квадрат. Мы делили одну мечту на двоих: вырасти и открыть приют для собак. Но апофеозом нашей дружбы стало то, что она спасла мне жизнь. Было это зимой, когда морозы были долгие и крепкие.

Последние пять лет я сдаю квартиру (получила в наследство). За эти годы я окончательно потеряла веру в людей и доверие к ним. Ненавижу людей, потому что они абсолютно не ценят чужой труд и не берегут чужие вещи. Кажется, все мои постояльцы жили по принципу "ну, не моя же квартира, буду гадить". А ведь я стараюсь войти в положение каждого: есть кошечка — привозите, но потом переклеите обои; удобно платить по частям — хорошо; не нравится ремонт — давайте согласуем и перекрасим/поклеим. Но отдачи лучше бы никакой, чем такие пакости. Вроде адекватные люди приезжают смотреть квартиру, а потом выясняется, что у меня чуть ли не бордель с девками. Потом они ещё и злятся, что я хожу контролировать состояние квартиры (деньги прошу не переводить, а сама приезжаю за ними). Это же не потому, что мне нравится ездить в соседний район, а потому, что были разные случаи. Мне дешевле съездить, чем потом ремонт делать да технику покупать.

В 14 лет стала настоящей красавицей, так что парни вились вокруг меня толпами. Подружки завидовали, мама удивлялась, почему у меня не было молодого человека. А я просто, сколько себя помню, искала того единственного: чтобы жили душа в душу, ухоженного, интересного, с похожим мировоззрением и интересами. Семь лет искала и, наконец, нашла! На рок-концерте любимой группы один молодой человек помог вылезти из толпы, провел со мной весь оставшийся концерт, а после оказалось, что живем на соседних станциях метро. Пока ехали после концерта домой немного разговорились, а он, оказывается, учится со мной в одном университете, только на другом факультете. Начали общаться в сети, потом гулять, не могла поверить своему счастью - все качества, о которых я мечтала, и даже внешне он необыкновенный красавец: светлые глаза, темные волосы, высокий рост, хорошая фигура. Признались друг другу в любви. Начали жить вместе. Закончили университет.

Я безумно завидую бывшему мужу. Мы поженились рано и по залёту, родители настояли. Наш брак был несчастен, нищета, ругань, неудовлетворенность жизнью и друг другом. В итоге развелись. Он уехал, я вернулась к родителям с сыном. Работала, но без образования, опыта и с маленьким ребёнком на хорошую работу не устроишься, учиться не было ни времени, ни денег. Бывший отучился (его родители помогли), устроился на хорошую работу, выплатил долги по алиментам, с сыном общение прекратил, начал новую жизнь, женился, недавно у него родился ребёнок. Меня же вечно тыкали родители за то, что живу с ними; что ребёнок мешает. Вышла замуж чуть ли не за первого встречного, лишь бы уехать от родителей. Новый муж меня не любил, а тупо искал хозяйку в дом.

Второй брак, в первом осталась наивность, большая любовь и не менее большое разочарование. Крушение первого брака спровоцировано отсутствием какого бы ты ни было, даже минимального внимания со стороны жены. Я же старался быть для неё помощником и опорой во всем. Работа, уборки - стирки - глажки - готовки, все лишь бы она ощущала себя счастливой со мной и меня любила. Но такая у неё натура, она должна нравиться всем, ярко гореть но почему то для для всех кроме мужа. Меня хватило на 14 лет. Второй брак строил исходя исключительно из понимания, что нужно семь раз отмерить и один раз отрезать. Жену - выбирал. Первые 2 года все было идеально. Секс, ласка и забота, все дела и развлечения пополам и вдруг... Вдруг все пошло ровно по той же колее, что и в первом браке. Отсутствие секса, вторые роли для меня, нежелание слышать и отвечать на мои попытки поговорить и выяснить что же такое случилось. Пошел шестой год второго брака.