Истории про литературу

Случилось как-то, что мой ребёнок объяснял директору школы разницу между стилистически сниженной и ненормативной лексикой... Директор, дивная интеллигентнейшая женщина, преподаватель русского языка и литературы с 20-летним стажем, отметила, что впервые в своей богатой практике встречает первоклашку со столь глубокими филологическими познаниями и развитой речью... Ещё один филолог в семье? Да не дай Бог!

Училась в шестом классе, был 1996 год. По литературе нам нужно было принести книгу, прочитанную за каникулы. Ну, я и принесла... Учитель округлила глаза и не знала, какие мне задать вопросы по книге «Терминатор», на обложке которой красовался Шварценеггер с пулемётом. А я с детства обожала фантастику, читала всё, что могла найти, да и телевизор дома был сломан окончательно, а новый мать купить не могла.

Мне 25 лет. В связи с некоторыми обстоятельствами вуз не окончила, но руки не опускала: много работала, занималась самообразованием, люблю классическую литературу, поэзию, сама изучаю греческий и планирую заняться итальянским. Жила в большом городе, работала в университете, нефтяной компании, банке. И никого никогда не волновало отсутствие у меня вышки. Заболела мама, пришлось всё бросить и вернуться на пмж в свой родной маленький городок. Ходила на собеседование к ректору университета, в который планировала поступить. Так меня ещё никогда не стыдили. Сказали, что нужно было учиться, а не работать; что без вышки я никто, а родители всё равно не вечны, так что могла бы с ними так не носиться. И вообще, если уж в 25 не отучилась, то могла бы хоть замуж выйти. И всё бы ничего, но ректор — женщина. В очередной раз убедилась, что высшее образование и образованность — совершенно разные вещи, порой несвязанные между собой.

Я учитель литературы в гимназии. Работаю уже десять лет. Заметила, что почти в любом классе, когда проходишь с ними Есенина, находится ученик, который решает процитировать какое-нибудь "неприличное" стихотворение наподобие «Пей со мной, паршивая сука». И смотрит эдак с вызовом. Видимо, искренне ждёт, что я то ли покраснею и умру от стыда, то ли зарыдаю и побегу к директору школы. При этом большинство учеников знают только эти "ужасные" строчки и ничего больше, ни начала, ни конца. Приходится каждый раз объяснять, что если уж хочешь выпендриться, то мало нагуглить первый попавшийся сайт, нужно подходить к делу основательнее и вообще всё перепроверять. Так как половина этих цитат Есенину не принадлежат.

В литературе существует такой архетип персонажа, как Мэри Сью. Это идеальный герой, которого создают юные авторы, приписывая ему качества, какими бы они хотели обладать сами. Я заметила, что современные родители пытаются сделать таких Мэри Сью из своих детей. Всё совпадает: максимально необычные имена, увлечения, куча кружков, попытки создать вундеркинда или ребёнка-индиго. Это хорошо, но когда в меру, а не когда психика ребёнка калечится из-за непомерных нагрузок и ожиданий.

Мой переходный возраст выпал на начало 90-х. Куча всякой литературы с голыми женщинами продавалось, но стоило недешево. А вот у меня была большая медицинская энциклопедия (мать врач), а в ней куча голых женщин. Был один нюанс - все они были с болячками, но меня это не останавливало, дрочил на них как бешеный))

Самая крепкая пара в нашей компании разорвала помолвку из-за того, что парень оказался поттероманом, а девушка — толкинистом. И это не какие-то школьники/студенты, им по тридцатнику! Он профессиональный спортсмен, она преподаватель литературы в университете, начитанная и интеллигентная леди. Оба адекватные и уравновешенные… были, по крайней мере. Но был такооой срач с приведением сотни аргументов, кто круче, что закончилось всё фразой: "Да если бы я знал/знала, кто ты…" А дальше собирание вещей и хлопанье дверьми. Мда.

Когда училась в школе, литературу слушала в аудиокнигах, если находила такой вариант. Слушали с мамой, пока готовили ужин. Теперь для меня навсегда Гамлет — это котлеты с макаронами, слышу строки и хочу котлет, ем котлеты — вспоминаю Гамлета.

Считала библиотеку одним из самых тихих мест на земле, пока не устроилась туда работать. За полгода работы в детской библиотеке пережила всякое – от бабушек, называющих нас фашистами за то, что мы советуем их внукам и внучкам иностранную литературу, до родителей, оставляющих своих детей "минут на 20" и возвращающихся к ним спустя 3 (!) часа. Мы не детский сад и не продлёнка. Мы следим, конечно, чтобы дети не расшиблись, но это ужас.

У меня красивый почерк, и я обожаю писать, но не что-то своё, а именно переписывать. Это могут быть стихи, которые мне нравятся, мифы, легенды. Иногда даже иллюстрирую некоторые. Но я среднестатистическая рисовака (не быть мне иллюстратором), а рукописи в наше время никому не нужны, поэтому работаю бухгалтером. Как бы мне хотелось родиться на много лет раньше, стать монахом, переписывать какую-нибудь литературу и умереть счастливым, оставив после себя ПОЛЕЗНЫЕ обществу рукописи.

В 9 классе с ноября по март, когда светало поздно, я вставал очень рано и очень тихо, чтоб не разбудить сестру и родителей, и шел на кухню. Потому что в соседнем доме, близко расположенном к нашему, напротив кухонного окна жила наша молодая учительница литературы, ей было тогда около 30 лет. На её окне не было даже тюля. Она вставала очень рано и долго находилась в комнате абсолютно голая. Как правило, вытиралась, сушилась, красилась. Иногда к ней в это время приставал муж, и она прерывала наведение марафета на минет или короткий секс на кровати в позе "раком". В отцовский охотничий бинокль я все это замечательно разглядывал. При этом вечером без одежды она в комнате не появлялась. Потом начало светать рано и в окне ничего невозможно было разглядеть. А следующей осенью там появились шторы и тюль, а комната была переоборудована под детскую и отдана их сыночкам-двойняшкам.